Мой кровожадный муж такой нежный - Глава 268
268: Волна оскорблений, волна страсти
Глава 268 – 268: Волна оскорблений, волна страсти
Она совершила ошибку, и Ши Цзинь, мужчина, был чрезвычайно опасен.
"Ты, ты -"
Страшные слова еще не произнесли, а трубку повесили: «Бип-бип-бип-бип…»
Сюй Чжэньчжэнь долгое время был в растерянности, но внезапно пришел в себя и поспешно выбежал из дома Юйвэнь. Он нанял такси и призвал: «Езжай на виллу Хунмэнь, быстрее!»
Машина ехала минут двадцать, и у нее почему-то прыгали веки.
"Бум!"
Встречная машина внезапно врезалась в него, подушка безопасности сработала, а у водителя основного водителя на мгновение закружилась голова, он моментально разозлился и с большой силой вышел из автобуса.
"ВОЗ!"
В него врезался черный частный автомобиль. Из машины вышли двое мужчин. В октябре было уже холодно. На них все еще были рубашки с короткими рукавами, обнажавшие их крепкие и большие руки.
Как второй в обществе.
Таксист любезно посоветовал: «Вы, кто вы? Почему ты ударил мою машину?
«Эрлю», который шел впереди, шагнул вперед, поза, которую шестеро родственников не узнали, оттолкнул таксиста и подошел, чтобы постучать по крыше: «Вы Сюй Чжэньчжэнь?»
Сюй Чжэньчжэнь сосредоточился и быстро отвел глаза: «Я, я не».
Страх и сжимание, заикание.
Виновный.
Мужчина коснулся подбородка: «Это ты».
Это единственный путь для нее вернуться домой, эти люди специально для того, чтобы остановить ее… Сюй Чжэньчжэнь все больше и больше в ужасе думает, что вот-вот тряхнет окно, мужчина уже потянулся к окну одной рукой и коснулся замка, Открыл дверь, схватил Сюй Чжэньчжэня и вытащил.
Она закричала: «Что ты хочешь делать?» Я дотронулась до телефона в сумке и поспешно разблокировала: «Вы меня отпустите, или я вызову полицию!»
Ничего не сказав, мужчина схватил свой телефон и разбил его прямо об землю.
Сюй Чжэньчжэнь была ошеломлена: «Ребята», она собиралась спрятаться, но испугалась запястья мужчины, и ее лицо было бледным. "Вы то, что Вы делаете?"
В этот момент, не говоря уже о пешеходе на дороге, не было даже проезжающей машины. Она просто просила каждый день чувствовать себя некомфортно. Она уставилась на другого мужчину, подошла и достала из кармана белую таблетку. Она бессознательно стиснула зубы и попятилась. Мужчина взял ее за руку и ущипнул за подбородок, заставив открыть рот, а затем засунул в него таблетку, прополоскал ее, закрыл нос и рот и ударил ее ножом. Задняя шея.
Действие выполняется за один раз.
Сюй Чжэньчжэнь проглотила таблетку, как только у нее перехватило горло.
Она в ужасе расширила глаза: «Что ты мне съел?»
Мужчина, подавший лекарство, покачал глазами и вернулся к машине, а мужчина, который тянул ее за руку, улыбнулся и капризно сказал: «Что-то, что делает тебя счастливой и счастливой». После этого он яростно оглянулся. , «Не катись пока, оставайся здесь умирать!»
Таксист вытер пот с головы, и его пердун выскользнул.
Счастливые и счастливые вещи…
Сюй Чжэньчжэнь встряхнул телом, присел на корточки, тряс руки, вцепился пальцами в горло, подступила тошнота, но ничего не вышло.
Ее рука была разорвана разбитой бутылкой, и из нее потекла кровь, отчего ее рот наполнился запахом, но она не могла ее выплюнуть. Она подняла голову и уставилась на газового мужчину, и ей захотелось убить его взглядом.
Мужчина обнял большую цветочную руку и поцарапал на ней татуировку, хулиган, сказавший: «Как ты можешь взять меня?» «Если вы хотите позвонить в полицию, вы можете пойти в больницу, пусть все посмотрят. Как похотливо. ”
Он был прав.
Она не осмелилась позвонить в полицию и не осмелилась пойти в больницу. Это слепое пятно наблюдения, которое должно пройти мимо. Она не может убрать улики. Если вы вытащите его, это только повредит ее репутации и репутации семьи Сюй. Она дрожит в семье Сюй. , Как ты посмел снова заскучать.
Это должно исправить ее, исправить ее до смерти.
— Ши Джин позволяет тебе прийти? Кроме опасного человека, она не могла думать ни о ком другом. Время было как раз подходящим, блокируя ей единственный путь домой, а не кого-то еще, что Ши Джин мог бы иметь.
Мужчина усмехнулся: «Бог послал меня к демону демону и демону! Уничтожь зло!»
Сюй Чжэньчжэнь скривился от гнева.
Мужчина свистнул и сунул голову в черную частную машину. Когда машина завелась, он набрал номер телефона: «Привет, брат Цинь, дело сделано. Дайте мне немного денег."
Машина унесла прочь.
Сюй Чжэньчжэнь присел на корточки на землю, и его долго рвало. Кроме кислой воды он ничего не выплевывал, но тело его становилось все горячее и горячее, как будто тысячи муравьев кусали, не знаю где болит, не знаю где чешется, по всему телу. Дрожь, жар и холод на некоторое время.
Она вскочила и пошла к дороге, пытаясь нанять машину, но она не могла устойчиво стоять, она упала на землю, ее зрение затуманилось, ее глаза покраснели и покраснели, ее тело стало горячим, ее руки я не знаю когда я бесконтрольно надел его на воротник, жадно и непослушно дергая за одежду.
"Ах ах …"
Все еще не в силах сдерживаться, его зубы расшатались, стон, который казался то комфортным, то неудобным, то и дело вырывался из его рта.
Черный Bentley въехал на лежачего полицейского и медленно поехал.
Мужчина в костюме был в кожаных костюмах и очках и на мгновение посмотрел вперед: «Сэр, кажется, впереди кто-то лежит, лежит на дороге».
Как женщина.
Юй Вэнь Цинь Шэн расстегнул воротник военной формы: «Спустись и посмотри».
"Да".
Секретарь припарковал машину боком, открыл дверь и вышел на середину дороги. Он неуверенно крикнул: «Мисс, эта дама».
Женщина на земле взъерошила волосы и вдруг подняла голову, нетерпеливо выдохнув, потянувшись к штанам костюма секретарши: «Унесите меня, уведите…»
Секретарь: «…» Что случилось? !
"Кто там?" Ю Вэнь Цинь Шэн вышел из машины и подошел.
Сюй Чжэньчжэнь поднял глаза: «Э-э ~»
Слабый шепот пронесся сквозь ночь, покачиваясь на ветру.
В десять часов вечера в отделение неотложной помощи больницы Тяньбэй был отправлен экстренный пациент.
Через полчаса дежурный врач травмпункта снял перчатки.
«Доктор. Цуй, как мой друг?
Несмотря на то, что на другой стороне была маска, доктор Цуй узнал этот очень узнаваемый голос. Во время операции на сердце семья врача Цзян Цзюшэна.
Сердце первоклассного врача кардиохирургии хорошо известно в больнице Тяньбэй.
Доктор Цуй не смотрел ни на лицо монаха, ни на лицо Будды. Его отношение было, естественно, дружелюбным и восторженным: «Не волнуйтесь, это все травма кожи. Я сделал рвоту. Мне тоже кололи успокоительное. Будет хорошо, когда остатки лекарства в организме пройдут.
Доктор Цуй не мог сдержаться. Он долго смотрел на людей вокруг Цзян Цзюшэна. Он также носил маску и небольшой локон шерсти.
Я не понимаю индустрию развлечений.
Цзян Цзюшэн вежливо поблагодарил: «Спасибо, доктор Цуй».
Доктор Цуй махнул рукой: «Добро пожаловать, госпожа Цзян». Когда лицо доктора еще не видно, маленькие медсестры говорили наедине каждый день, когда доктор принимал свою подругу как занозу.
Доктор Цуй сказал несколько слов облегчения и ушел первым. Он специально поручил медсестре в отделении перевести больного в VIP-палату.
Се Дан не пошел в палату и отвернулся.
Цзян Цзюшэн спросил: «Куда ты идешь?»
Его лицо не могло сдержать злости, и шерстяной валик превратился в месиво: «Найдите кого-нибудь, кто поставит мешок и побьет тех двух женщин». Он расстраивался, если не ударил его.
Цзян Цзюшен немного подумал и спокойно сказал: «Это семейное дело. Нам неудобно слишком сильно вмешиваться. Подожди, пока Юйвэнь проснется, и позволь ему разобраться с этим самому.
Се Дан не мог проглотить этот тон и не мог еще больше разозлиться: «Ха, я так зол». Тем не менее, я все еще должен слушать ее.
Они вместе пошли в палату, каждый в черной маске, Цзян Цзюшэн шла впереди, Се Дан следовала за ней, посмотрела на пятна крови на ее белом пуловере и натянула пальто.
Хотели бы вы носить ее? Се Данг задумался.
Цзян Цзюшэн внезапно повернулся: «Ты будешь сопровождать койку в больнице ночью, я вернусь завтра».
Он хмыкнул и сказал: «Не подходи сюда. Вы художница, которую сфотографировали и сбежали в больницу. Репортер напишет снова».
Какая беременность, какой аборт, лажа.
Ей было все равно: «Не волнуйся, я часто бегаю в больницу».
Показать свою любовь с Ши Джин?
одежда! одежда! Не делайте! дать! она была! носить! Сейчас!
Се Дан покачал головой: «Хм!»
Маленькая принцесса, сотворившая мир…
Цзян Цзюшэн был забавным: «Качели».
Не хочу игнорировать ее! Он ворчал: «Почему?»
— Пойди за водой, чтобы помыть Юйвэнь. Нет никакой разницы между мужчиной и женщиной, она не может помочь.
Се Дан решительно отказался, и маленький персонаж подошел: «Я не хочу этого». Он не стал ждать других.
Цзян Цзюшэн был более серьезен: «Перестань».
Кто в беде!
Се Дан почесал прядь кудрявых волос, тряхнул головой, волоча хвост: «Хм!»
Напевая, он пошел за водой.
Менее чем через десять минут после выхода из отделения неотложной помощи Юйвэнь Чардж проснулся, его глаза все еще были немного отключены, он сделал круг, остановился, посмотрел на несколько секунд и снова закрылся.
Цзян Цзюшэн сел в кресло у кровати: «Ты не спишь?»
ее.
Вызывать воспоминания все равно, что мечтать.
Юй Вэнь Чун открыл глаза и только поднял руку, чтобы сжать лоб, только чтобы обнаружить, что обе руки были обмотаны толстыми бинтами, слегка покалывающими.
Она сказала: «Не двигайся, рану только что перевязали».
Он не двигался: «Вода». Когда он говорил, в горле у него было хрипло, как будто он был накуренным, сухим и сдавленным.
Цзян Цзюшен встряхнул кровать вверх: «Тебя только что вырвало, и ты еще не можешь пить воду». Он спросил: «Что-нибудь неудобное?»
Она все такая же, как прежде, немного холодная и немного теплая.
Ювэнь бросился вперед и покачал головой, нахмурившись: «Здесь негде отдохнуть, так что ты можешь увидеть мой призрачный вид».
Как обычно, он говорил легко и небрежно, и все еще был младшим братом, который не относился к сердцу серьезно.
Он его белил. Он запечатывал тонкую оконную бумагу. Он держал ее за руку и смотрел ей в глаза час назад.
Не показывая никаких следов, скрывать ласку и снисходительность.
Цзян Цзюшэн очень умна, но, к счастью, она не очень разбирается в мужчинах, думая, что его желание связано только с этим афродизиаком.
Когда она увидела, что он не хочет больше говорить, она не стала об этом говорить. Она только сказала: «Вы выпили и вырвали мой вид, я видела все это, и мое лицо исчезло».
К счастью, это все еще прежний способ ладить.
Юйвэнь с легкостью ответила: «Который час?»
Цзян Цзюшэн долго думал об этом: «Празднование концерта в марте прошлого года».
Нет, он спросил: «Разве Се Дан не отправит меня обратно?»
На праздновании в марте прошлого года они втроем рано легли спать и вместе выпили на обочине дороги. Все трое вместе выпили две бутылки Erguotou. Цзян Цзюшэн хорошо выпил. Слишком.
Однако он ясно помнил, что Се Дан отправил его обратно.
Цзян Цзюшен повторил старую тему и не мог не улыбнуться: «Он был побрит у двери машины наполовину и пошел в больницу, чтобы увидеть свою руку, поэтому он бросил тебя мне, и ты вырвал меня в машине. ”
«...»
Удивительно бледная болезнь Ю Вэня редко добавляла смущающий красный цвет: «Почему ты не сказал этого».
— Боюсь, ты потеряешь лицо. Я боюсь, что Ювен Чардж победит Се Дана, когда узнает об этом.
«Черт, я не могу сравниться с его рукой!» Юй Вэнь Чун ухмыльнулся, все еще одетый в окровавленную белую рубашку, все более и более белая шея, повернул голову и сказал: «Спасибо».
Он поблагодарил за вечер.
Тон Цзян Цзюшэна был небрежным, и он ответил: «Нет».
Если она в беде, он не будет сидеть сложа руки и игнорировать. Внимательно оглядываясь назад, кажется, что так оно и есть. Она, Юйвэнь и Се Дан все вместе в каждой битве, Се Дан сказал, что это один и тот же запах, а Юй Вэнь сказала, что герой есть герой.
Се Дан принесла таз с водой.
Цзян Цзюшэн посмотрел на время: «Я вернусь первым».
Юйвэнь приказал: «Пусть Се Дан пошлет тебя».
Она покачала головой: «Он сопровождает койку в больнице, а я поехала обратно одна». Затем он поприветствовал Се Дана и вышел из палаты.
Се Данг, стоявший рядом с кроватью, был не очень доволен. Все полотенца в его руке были им скручены. Инь и Ян странно сказали: «Юй Вэнь Цзун Цзун, соберитесь вместе».
Юйвэнь с отвращением бросилась в ответ: «Что ты делаешь?»
«Вытри лицо».
Ха-ха, Ю Вэнь холодно бросил: «Зачем ты смеешь пачкать свою золотую руку». Если бы не эти кудрявые волосы, мог бы он вырвать Шэн Шэна? Мертвый мальчик!
Се Дан был расстроен: «Не прижимайся носом к лицу».
Его золотая рука, толком еще никому не послужила?
Он взял полотенце и бросился Юйвэнь в лицо.
Несмотря на травмированную руку, Юйвэнь бросился и хлопнул по тыльной стороне руки Се Данджин Гуй: «Уходи, какие лица у двух дедушек, девочки щебечут».
Се Дан убегает: «Черт возьми, не думай, что причинил мне боль, и не смей бить тебя». Он уронил полотенце и бросил ему больничный костюм.
Затем он покачал головой, чтобы сесть на диван, слишком ленивый, чтобы гладить свою черепашью шерсть.
Палата находится в самой внутренней части, а от лифта ведет длинный коридор. Под фонарями в конце коридора длинная тень.
Цзян Цзюшен подбежал с улыбкой: «Когда ты вернулся?»
Ши Цзинь все еще был одет в официальное платье, без галстука, его белая рубашка расстегивала две пуговицы, а ночной свет был нежным, и он выглядел еще более ленивым и сексуальным.
"Девять часов." Голос был немым, с шелестом песка, и он сказал: «Вас нет дома, и вы не отвечаете на звонки».
Тон немного горьковатый.
Цзян Цзюшен взял его за руку и объяснил: «Что-то случилось с Юйвэнь, я забыл взять свой мобильный телефон».
Он перевел взгляд с кровавых пятен ее белого свитера на свое лицо, потом на глаза и присмотрелся, его зрачки были как пара магнитов: «Я знаю, я ждал тебя двадцать минут вне палаты».
Голос был нежным и мягким, без жалоб, но все же в плохом настроении.
«Почему бы тебе не войти?»
Ши Цзиньси как золото: «Дже ревнует».
После разговора он схватил ее за талию, прижал к телу, снял маску и склонил голову для поцелуя.
Цзян Цзюшэн послушно открыл рот, впуская язык внутрь, обвивая ее, сильно кусая, посасывая с небольшим терпением и необычайно грубым и яростным поцелуем.
Сомкнув губы, он подышал ей в лицо, когда говорил: «Шэн Шэн, у тебя кровь на теле, мне это не нравится». Он особенно чувствителен к крови и делает его раздражительным и неуправляемым.
Он наклонился и снова прикусил ее губу, раздавив ее губы, скрежеща, облизывая и кусая зубами.
Цзян Цзюшэн нахмурился: «Не кусай, больно».
Ши Цзинь неохотно ослабил зубы, осторожно пососал и снова облизал место, которое он укусил. Чувствуя себя недостаточно, он хотел быть тяжелее и грубее.
— Тогда ты меня укусишь. Он уговаривал ее: «Шэн Шэн, укуси меня».
«...»
Я ревную, хочу уговорить.
Цзян Цзюшэн узнал, на что он похож, и прикусил губу. Он наклонился, слегка приоткрыл губы и поднес кончик языка к ее зубам.
Ему нравится такая бурная и непосредственная привязанность, которая может подавить его зависимость.
Когда она задыхалась и ее ноги были слишком мягкими, чтобы стоять, Ши Цзинь отпустил ее и дважды чмокнул в водянистые губы: «Сюй Чжэньчжэнь позвонил мне, чтобы пожаловаться».
Неудивительно, что он ревнует.
"Что она сказала?"
Ши Цзинь поднял брови, его глаза немного потемнели: «Нехорошие слова».
Цзян Цзюшэн тоже мог догадаться, что это было, и он провоцирует дилемму, и рыба умирает.
Не торопясь назад, она обняла Ши Цзиня за талию и посмотрела на него с поднятой головой: «Ты веришь или нет?»
Ши Цзинь покачал головой: «Я даже не верю в себя, могу ли я все еще верить ей?» Ее конский хвост был распущен, а две пряди волос свисали вокруг ушей. Ши Цзинь заткнула их за уши.
То, что она говорила, он верил, он слушал.
Он был рожден подозрительным и совестливым человеком, да и сам не мог в это поверить, только она была исключением.
Цзян Цзюшэн немного устал, его голос был усталым, и он медленно сказал: «Моих друзей немного, но все они очень хорошие люди, и их тоже стоит обойти». Он мягко уговаривал его: «Ты можешь ревновать, но не сердись на меня?»
Она не вернулась домой среди ночи и потеряла связь. Это было действительно, что она не обращалась с этим должным образом.
Складки Ши Цзиньмейю разгладились, а его глаза были теплыми, как нефрит: «Я не сержусь, я просто скучал по тебе. Я не видел тебя в плохом настроении, когда вернулся.
Я просто хотел монополизировать ее, и мое сердце было трудно успокоиться. Запертый жадный зверь всегда был готов двигаться.
Его паранойя, не лечится, можно только подавить, слишком крайние оковы заставят ее задыхаться, поэтому его нужно сдерживать, он должен выглядеть как можно более нарядно, как можно нежнее, как нормальный человек.
«А как насчет Сюй Чжэньчжэнь? Что я должен делать?" Цзян Цзюшэн знал темперамент Ши Цзиня и не мог успокоить его.
«Она говорила о тебе много плохого, я не мог расслышать ни слова, и я действительно не возражаю». Ши Цзинь не скрывался и откровенно сказал: «Шэн Шэн, я на самом деле не щедрый человек, и джентльмены делают вид, что показывают вам».
Он должен обратить внимание.
Если она его спровоцирует, он взвесит все за и против, а если ей помешает, то ответит взаимностью, невзирая на последствия.
Цзян Цзюшэн немного подумал и сказал ему с серьезным выражением лица: «Не отпускай свою жизнь и не оставляй улик».
Она не мешает тому, что он хочет делать.
Влюбленные долго ладят, может быть, они будут все больше и больше походить друг на друга. Она все более и более безразлична к процессу, пока результат только частичный, правильный он или неправильный.
Ши Цзинь улыбнулся, и ему понравилась ее непредвзятость, он кивнул: «Я очень хорош в этом, тебе не о чем беспокоиться». Держа ее за руку: «Пойдем домой?»
У Ши Цзинь паранойя, он умеет владеть запястьем и не имеет обычных трех взглядов.
Не учи его, будь хорошим человеком~
(Конец этой главы)